РАБОТЫ ПОБЕДИТЕЛЕЙ 2021 ГОДА

Дата рождения: 1919-11-18

Место рождения: Казахская ССР Северо-Казахстанская область Красноармейский район село Большой Изюм

Род войск: Авиация

Воинская специальность: летчик

Наименование подразделения: 175 -Штурмовой авиационный полк, 305- штурмовая авиационная дивизия, 9 смешанная авиадивизия

Информация о ветеране по данным на 02.09.1945: Погиб

Боевой путь: Ковалевский Николай Павлович Место рождения: Казахская ССР Северо-Казахстанская область, Красноармейский район, село Большой Изюм Место призыва: Алма-Ата, Ленинский ГВК Дата призыва: 22.11.1939 Воинское звание: капитан Место службы: 175 ШАП 305-й ШАД Дата смерти: 1944 -29.07 Капитан Ковалевский Николай Павлович 18.11.1919 - 29.07. 1944 гг. Командир эскадрильи 175-го штурмового авиационного полка 305-й штурмовой авиационной дивизии. Начать повествование я хочу с пояснения. Вся работа, которая будет описана далее, проводилась совместно с моим дедушкой Ковалевским Фёдором Фёдоровичем. Он всю жизнь, более 35 лет, проработал в школе, преподавал историю и плотно занимался военно-патриотическим воспитание школьников в специализированных военных классах. Он и начал много лет назад поисковую работу боевого пути своего дяди Ковалевского Николая Павловича, единственного из нашей семьи, кто участвовал в боевых действиях во время Великой Отечественной войны. Дедушка Фёдор опрашивал родных и близких людей, кто ещё что-то мог вспомнить о нашем солдате, писал запросы в архивы, связывался с поисковиками. Он проделал огромную работу и собрал все, возможно доступные, материалы. Однажды я увидел у него на столе небольшую самодельную брошюру. Это была вручную прошитая книжечка, написанная про лётчика Ковалевского Н.П. И я, естественно, заинтересовался ею. Факт того, что мой родственник участвовал в войне, сражался за моё будущее, вызвал во мне бурю эмоций. И главным было – чувство гордости! Я заинтересовался этой историей и попросил своего дедушку подробно рассказать обо всём, что он знает. Меня поразила и заразила увлечённость, с которой дедушка мне рассказывал о поисковой работе, как он по крупицам собирал данные, сопоставлял факты и, как пазл, складывал не только боевой, но и жизненный путь своего дяди. Мне тоже захотелось внести свой вклад в это благородное дело. Я подробно изучил материалы, собранные дедом. Когда открывались новые факты из рассекреченных документов, мы с дедушкой тщательно их изучали и вносили изменения в его книгу. Я помогал находить фотографии самолётов, на которых летал прадедушка, медалей, которыми он был награждён, находил интересные факты из истории полка, в котором он служил. На первый взгляд, это небольшая работа, но она меня очень увлекла. В своей работе я постараюсь изложить основные факты восстановленного нами боевого пути своего прадедушки. Мой прадедушка Ковалевский Николай Павлович в 1938 году поступил на курсы летчиков при Алма-Атинском аэроклубе. В 1939 году по окончании курсов был призван в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии и направлен служить в Московский военный округ в 175-й скоростной бомбардировочный полк. 175-й штурмовой авиационный полк (ШАП), сформировался в составе Военно-воздушных сил Московского военного округа в мае – июне 1941 года как бомбардировочный авиационный полк, но уже в начале июня 1941 года вооружен самолетами Ил-2 и фактически стал штурмовым, хотя до осени 1942 года именовался скоростным бомбардировочным полком. Штурмовая авиация впервые была создана в нашей стране, как средство поддержки сухопутных войск на поле боя. Специальный бронированный самолет-штурмовик Ил-2 был принят на вооружение в 1941 году. В первый период войны штурмовая авиация применялась преимущественно для борьбы с танковыми и механизированными колоннами наступающего противника. Поскольку самолетов Ил-2 было еще мало, они действовали мелкими подразделениями в составе одного-двух звеньев. Атаки производились с бреющего полета. Они давали высокие результаты. Именно в этот период немецкие солдаты прозвали наши штурмовики "чёрной смертью". В составе действующей армии 175-й штурмовой полк находился с 22 августа 1941 года по 12 октября 1941 года. Полк состоял из 2-х авиационных эскадрилий (32 самолета). Авиаэскадрилья состояла из звеньев. Звено из четырех самолетов (две пары). С 1 февраля 1942 года по 1 марта 1943 года полк находился в Резерве ставки Верховного Главнокомандующего (ВГК). Понятие «резерв» означало то, что Верховный Главнокомандующий в любой момент перебрасывал его по своему усмотрению в те места, где было особенно тяжело. Полк часто менял место дислокации. Мы считаем, это одна из причин того, что многие документы о боевом пути нашего солдата нам найти пока не удалось. С 01.04. 1942 года по 01.07.1942 года полк входит в 1-ю ударную авиационную группу Ставки Верховного Главнокомандования. По архивным данным эта авиационная группа принимала участие в Сталинградской битве в разгроме 6-й армии Фельдмаршала Паулюса. В августе 1941 года мой прадед начал свой боевой путь на Ленинградском фронте в 8-ой истребительной авиационной дивизии. Затем воевал на Волховском фронте, с первого дня участвует в Курской битве. В одном из вылетов его самолёт был подбит зенитной артиллерией противника, но Николай Павлович не бросил свой подбитый самолёт, а благополучно довёл его до аэродрома и совершил посадку. 11.08.1943 года награжден орденом Красного Знамени (приказ № 028 от 11.08.43 г.). Из наградного листа мы узнали, что Николай Павлович самоотверженно сражался в боях на Юго-Западном фронте с марта 1943 года, уничтожая боевую технику, живую силу противника, склады с боеприпасами. А 6 июля 1943 года, когда ведущий самолёт был сбит, принял на себя командование и благополучно привёл всю группу на свой аэродром. 16 августа 1943 года его звену была поставлена задача по уничтожению немецкого аэродрома, базировавшегося в селе Барвенково (Погановка). Действуя в составе звена, им было подожжено 5 самолетов, взорван склад с боеприпасами и столовая лётного состава. За отличное выполнение этой операции командующим 17-ой Воздушной Армии Николаю Павловичу была объявлена благодарность, а командир полка подполковник Валивахин представил его к ордену Отечественной войны I-ой степени (приказ № 06/Н от 10.09.1943 г). 27 сентября 1943 выполняя задание по уничтожению аэродрома в Канцеровке, будучи ведущим группы восьми ИЛ-2, бомбовыми ударами и штурмовкой уничтожил 7 и повредил 3 самолета противника. 28 сентября 1943 года при повторном заходе на бомбометание по аэродрому Канцеровка его самолет был сбит на вражеской территории. Что произошло на самом деле в бою под Канцеровкой сейчас узнать уже невозможно, однако ясно одно, что после некоторого его отсутствия командованием полка было отправлено донесение в штаб 305-ой штурмовой дивизии о том, что он не вернулся из боя. Писарем штаба дивизии в военкомат города Петропавловска было отправлено извещение, что младший лейтенант Ковалевский Николай Петрович заместитель командира эскадрильи 175-го ШАП, уроженец города Петропавловска Северо-Казахстанской области 28 сентября 1943 года не вернулся с боевого задания, т.е. пропал без вести. Эта неточность в написании отчества стоила дорогого. Все дело в том, что невнимательность штабных работников приводит иногда к роковым ошибкам. Однажды внеся его в списки без вести пропавших, он остается там и по сей день, только значится как Ковалевский Николай Петрович, т.е., по сути, другой не существовавший человек. Удивляет другое, почему чиновники военного комиссариата продублировали эту неточность и даже внесли его имя в Книгу Памяти Алма-Атинского аэроклуба как Ковалевский Николай Петрович, хотя неточность бросается в глаза сразу, когда там же читаешь сведения о родителях, где в графе отец значится Ковалевский Павел Андреевич, проживающий в городе Петропавловске на улице Папанина, дом 106, а это точное имя отца и адрес проживания семьи прадеда. Вот вам и разгадка, теперь уже подтвержденная архивными документами. Изучая историю 175-го штурмового авиационного полка, мы наткнулись на один исторический факт: "Однажды в сентябре 1943 один из экипажей ИЛ-2 был сбит под Канцеровкой. Летчик смог посадить свой самолет на вражеской территории, затем поджег его и успешно перешел линию фронта". Был ли это наш герой, утверждать сложно, поскольку достоверных данных нет. А почему бы и нет? По возвращению в полк его отправили за новыми самолетами в Куйбышев (ныне Самара). Пока на заводе завершали подготовку самолетов к отправке в воинскую часть, он выкроил несколько дней, чтобы заехать домой. Накануне его приезда семья получила извещение о том, что их сын пропал без вести. Мне страшно представить, что испытывает мать, когда ей сообщают такую весть о ее единственном сыне. Страшная весть обрывала всё: мечты, надежды. Мать несколько дней лежала на кровати лицом к стене и молчала, сил плакать уже не было. …Кто горе матери поймет? Кто ей вернет живого сына? А без него ― не всё ль едино? Кто горе матери поймет? Теперь попытайтесь снова представить себе состояние матери, увидевшей сына, которого мысленно уже похоронила… Он приехал на два дня из Куйбышева, чтобы повидаться с родными. Вот тогда и была сделана одна единственная фотография, которая есть в нашем семейном архиве. Фотография после его «возвращения с того света». И вообще, если говорить о фотографиях, то надо сказать, что летчики очень не любили фотографироваться, это считалась у них плохой приметой, поэтому военным фотокорреспондентам приходилось, подолгу уговаривать героя своего репортажа, чтобы он сфотографировался. Это, наверное, еще одна из причин того, что его фотографий в нашем семейном архиве всего три. После возвращения в строй он был назначен старшим летчиком звена, а в августе 1943 года командиром звена. Осенью 1943 года и весной 1944 года полк поддерживает наступление советских войск в Южной Украине, участвует в освобождении Одессы, Донбасса, разит врага в Изюм-Барвенковской и Никопольской операциях. В январе 1944 года (на тот момент ему было 24 года ) Николай Павлович назначен командиром эскадрильи. В мае 1944 года, после ряда успешных вылетов на штурмовку в составе своих групп и за умелое руководство эскадрильей, командиром полка подполковником Захарченко Михаилом Дмитриевичем он был представлен к третьей правительственной награде к ордену Александра Невского (приказ № 027/н от 12.06.44 г.). В наградном листе читаю: «За личное мужество и самоотверженность, за талантливое руководство эскадрильей в борьбе с немецкими оккупантами, за боевые заслуги перед Родиной достоин правительственной награды ордена «Александра Невского». 29 июля 1944 года. 1134-й день войны. На своё последнее задание вылетела группа из восьми самолетов под командованием командира эскадрильи капитана Ковалевского Николая Павловича. Задача перед группой стояла по уничтожению отступающего противника. Из сводки потерь полка видно, что за два дня боев 29-30 июля полк потерял три экипажа самолетов, одним из которых был экипаж нашего Николая Павловича. Вторую похоронку семья получила в сентябре 1944 года. Сердце и разум отказывались верить в такое… После войны уже в 1945 году родным сообщили, что Ковалевский Николай Павлович не погиб, а пропал без вести. Пропал без вести! Конечно, такая весть всегда оставляет за собой какие-то надежды, и в ней всегда кроется какая-то непостижимая тайна. Мать стала верить, что сын жив и возможно, попал в плен, что пройдет некоторое время, и он обязательно даст о себе знать. Мучительно летело время, мать писала письма в Министерство обороны, в Общества Красного Креста в надежде на то, что хоть кто-то сообщит ей что-нибудь о сыне. В январе 1947 года мать Николая Павловича пригласили в Келлеровский районный военкомат и вручили извещение о том, что ее сын геройски погиб. А вот теперь одна из последних тайн и ответ на вопрос, почему мы говорим о ПРИБЛИЗИТЕЛЬНОМ месте гибели и захоронения Николая Павловича. Погиб он, как явствует из похоронки 29 июля 1944 года под деревней Байтарева, Талуненского района Эстонская республика, где и был захоронен. С его гибелью и местом захоронения многое до сих пор непонятно. Во-первых, возникает вопрос, почему в похоронке указали место захоронения территорию Эстонии. Как известно, освобождение Эстонии нашими войсками началось только в сентябре 1944 года, т.е. после гибели Николая Павловича. И, как впоследствии выяснилось, такого населенного пункта и района в Эстонской ССР никогда не было и нет. Мы поняли, что надо искать в Латвии. Правильность хода наших расследований подтвердили и поисковики. Ведь боевые действия в те дни шли вблизи города Аугшпилса. Поисковики подсказывают, что в этом районе еще много безымянных захоронений. Приведу вариант предположения поисковика Александра Ржавина: "...Это деревня Батарева волости Малупес Валкского уезда Латвийской ССР. После войны это поселок Батерава Малупский сельсовет Алуксненского района Латвийской ССР. Погибших под Батеравой должны были перезахоронить либо в Алуксне, либо в Сприндулях под Лиепной. В войну деревня называлась именно БатАрЕва (Batareva), а сейчас эта же деревня называется БатЕрАва (Bāterava), да еще с долгой «ā»". Мой прадедушка погиб 29 июля 1944 года. Эти сведения мы получили из выписки оперативной сводки № 198 ШТАБА 305 ШАПКД-ЗАЛОГ 29.7.44 г. к 22.002. 175 ШАП, полученную от ребят из поискового отряда «Патриот», которые проводили очередную поисковую операцию летом 2012 года на территории Латвии. Позволю себе привести сухие строки этого документа. «В течение дня 29.7.44 года полк выполнял задачи по уничтожению отходящих войск противника, танков, автомашин, повозок и живой силы на дороге Батарева, Малупе, Балви, железнодорожной станции Сита и железнодорожных эшелонов на станции Сита. Летало 23 самолета. Произведено 23 самолетовылета, из них: По уничтожению танков, автомашин и повозок - 15 На уничтожение железнодорожных эшелонов - 8 Боевой налет: 30 час.55 мин. Израсходовано боеприпасов: ... (не указано) Потери противника: по докладу экипажей уничтожено и повреждено 4 танка, 19 автомашин, 9 повозок, подавлен огонь 2 орудий МЗА (малой зенитной артиллерии), на станции СИТА подожжен железнодорожный эшелон и вызван взрыв большой силы на северо-восточной окраине, предположительно склад с боеприпасами, рассеяно и частично уничтожено до 3-х взводов солдат противника. Группа обстреливалась огнем МЗА из района Малупе до 4-х батарей, из района Сита до 2-х батарей, из района Балва до 2-х батарей, из района Яун-Батарева до 2-х батарей. Свои потери: не вернулся с боевого задания летчик капитан КОВАЛЕВСКИЙ, воздушный стрелок старший сержант КОВЫНЕВ, был сбит огнём МЗА над целью, на втором заходе самолет упал в лес 1,5 км юго-восточней станции Малупе. Второй экипаж летчик младший лейтенант КОВАЛЕНКО, воздушный стрелок рядовой БЕЛОВ по докладу экипажей после выхода с зоны зенитного обстрела ушел на свою территорию. Результат боевых действий не фотографировался из-за отсутствия погоды. Связь с рацией наведения была хорошая». Таким образом, мы с моим дедушкой проследили весь боевой путь нашего героя, но остается открытым вопрос, где покоится его прах. В Латвии почти в каждом хуторе есть безымянные могилки. Поисковики из отряда «Патриот» в 2010 году проводили экспедицию по перезахоронению, и много безымянных останков было перенесено в братские могилы в города Алуксне и Сприндули под Лиепной. Могли ли быть там останки нашего родственника? Возможно. Почему останки летчиков в основном безымянные? Всё дело в том, что летчики не имели право брать с собой личные документы, а смертные медальоны не каждый из них имел, потому что носить их считалось плохой приметой. У нас остается одна надежда на поисковиков, которые в отличие от прибалтийских властей пытаются воздать должное погибшим и безымянно захороненным войнам, отыскивая их могилы и имена. Я нашел фотографии и краткое описание братского захоронения в городе Алуксне, возможно в этом захоронении и покоится прах нашего пращура. На братском кладбище был сооружен мемориал: установлена скульптура Скорбящей матери и мемориальная стена-терраса, в которую вмуровано 44 алюминиевые памятные плиты (из которых на 40 есть имена похороненных воинов). На памятных плитах указаны фамилии, инициалы и звания похороненных воинов. «Здесь покоится прах 373 советских воинов, погибших в 1944 году при освобождении города Алуксне и окрестностей, а также умерших от ран в 1944-1945 годах. Известны имена 365 воинов.» Не исключено, что в число тех восьми неизвестных входит и мой прадедушка. Можно много говорить о случайностях, которые встречаются в жизни, об обстоятельствах не подконтрольных нам. Что-то из всего этого поддается объяснению, что-то объяснить невозможно. Я, например, не могу объяснить, почему именно на моем прадедушке сошлось столько необъяснимых обстоятельств. Почему невнимательный писарь спутал его отчество? Почему такой же писарь неправильно написал год его рождения? Почему в извещении о месте его гибели указали несуществующий адрес? Почему при перезахоронении в братскую могилу на памятной доске не указали его имя? Почему в книгу Памяти аэроклуба, где он учился, внесли его имя, исказив отчество? И таких "почему" бесконечно много. Если мы, его потомки, хоть кое-что можем исправить, то мы обязаны это сделать. Хотя бы в знак благодарности за то, что он ценой своей жизни подарил жизнь нам. Если бы его жизнь не оборвалась на взлете в 25-ти летнем возрасте, я не сомневаюсь, он сделал бы ещё многое. Обращаясь к нам, его потомкам хочется сказать, давайте хотя бы в знак благодарности сделаем всё, чтобы память о наших героях осталась в наших сердцах и сердцах наших детей и внуков. Ведь человек жив, пока жива о нем память…